Молодежь думает, что если она занимается блудом или принимает наркотики и разбивает стесняющую скорлупу морали, то этим достигнет свободы. Философия Джима Моррисона, которая звучит так: «Если даже собаки любят друг друга, когда хотят и где хотят, почему бы и людям не быть такими?» – не является решением. Когда мы примыкаем к какой-нибудь экзистенциальной концепции, было бы хорошо сначала посмотреть на ее результаты прямо на примере ее патрона.
Подобные философии, обещающие освобождение, мы находим у Ницше, Моррисона, Курта Кобейна, но все они закончили очень плохо – или сошли с ума, или покончили с собой. Если кто-нибудь думает, что покончить жизнь самоубийством – это великое дело или что сойти с ума – это интересно, он заблуждается. Я сам был одним из ужасных подростков, «артистов» средней школы, начитавшихся Артюра Рембо или Эжена Ионеско и вообразивших, что быть сумасшедшим – это нечто экстраординарное, но перестал так думать после того, как меня госпитализировали в Соколу (психиатрическая клиника в г. Яссы), когда мне было 18 лет. Одно дело – смотреть «Пролетая над гнездом кукушки», и другое – надеть эту полосатую пижаму.
Только человек, никогда не находившийся в коме, может верить, что самоубийство освободит тебя, и только молоденький, которого ни разу не запирали в доме для умалишенных и не лечили против его воли, может сказать, что безумие – это интересно. Свобода должна сохранить тебя в первую очередь от безумия и боли. Быть свободным означает, чтобы тебя не могли шантажировать ничем.
✍️ Иеромонах Савватий (Баштовой).
